Я - Маргоша. 2 серия (часть 2)
2 серия (часть 2)
Наконец мы с Анькой едем домой. Все позади. От переполняющих чувств я рвусь облобызать свою подругу.
- Ну, Анька, ты настоящий друг. Дай я...
В полутьме ее щека украшается двумя разводами от губной помады. Ну, вот, забыл об этой хрени. Сомова морщится:
- Ой..Фу .. Что вы там керосин пьете, что ли?
Я пьяно соглашаюсь.
- Да... плюс к тому, что женская печень хуже перерабатывает алкоголь.
- Ты то, откуда знаешь?
- Я редактор мужского журнала!
- Слушай редактор, а давай так договоримся - сейчас молча, поедем, ладно?
- С чего это вдруг?
- Потому что я в эфире еще. Алле, Руслан?... Ну что ж, мы продолжаем наш эфир, напоминаю, что с вами Аня Сомова и это была группа «Рейкьявик»....
Смотрит на меня и качает головой.
- И так я напоминаю, что с вами Анна Сомова, надеюсь, вы еще не переключились.
В полутьме салона мне становиться еще хуже.
- Блиин, ну на хрена я столько набухавил, а?
Анька тараторит.
- А, извините, пожалуйста, у нас тут небольшие помехи на линии. Ну, как говорится, помехи для беседы не помеха.
Я наклоняюсь в ее сторону:
- Че, реально женский алкоголизм не лечится?
- Вот, например, у меня есть и первый звоночек. Алле, здравствуйте, представьтесь.
Сомова толкает меня в бок, и я заваливаюсь к автомобильной двери.
- Представьтесь!
Я начинаю бубнить.
- А..Го.., а...Маргарита..
- Прекрасное имя, почти как у Булгакова.
Глаза слипаются все сильнее.
- Да не надо мне Булгакова, ты мне лучше ведьму эту найди!
- Маргарита, Маргарита вас плохо слышно. Наверно у вас сегодня был непростой вечер?
Я пытаюсь взбодриться и не потерять нить разговора.
- Вечер... У меня денек был, кому скажи - не поверит.
- Вы нам расскажите - мы поверим. Вас кто-то обидел? Мужчина? Или женщина?
- Аэээ...., - я утыкаюсь носом в стекло и почти отключаюсь.
- Алло, алло, вас не слышно. Эх, сорвалась наша Маргарита. Ну, похоже, ее действительно кто-то сильно обидел. А я обращаюсь ко всей прекрасной половине человечества - девчонки, возможно, кого-то из вас очень сильно обидел парень, и вам удалось ему отомстить. Пожалуйста, звоните, делитесь с нами. Вдруг нам удастся найти рецепт против тех, кто нас обидел. Давайте скажем твердо «нет» нашим обидчикам. А значит, я жду ваших звонков.
К концу ее монолога я уже выпрямляюсь и немного соображаю.
- Ты чего, реально думаешь, что эта конченная Карина возьмет телефон и начнет тебе наяривать?
- Слушай, я, по крайней мере, хоть что-то делаю.
Воспоминания о Карине немного прочищают мои мозги от алкогольного угара.
- Вот тварь, вот тварь, нет... Взяла и все концы обрубила. Все!
Анька вдруг поворачивается ко мне и задирает указательный палец:
- О! Гостиница!
Я тупо смотрю на ее наманикюренный ноготь.
- Что, гостиница?
- Ты помнишь, ты говорил, что вы в какой-то гостинице с ней кувыркались?
В моей башке что-то начинает шевелиться, но не до конца.
- И что, в гостинице?
- Слушай, Гош, ты с тех пор как стал бабой начал резко тупеть.
Через несколько минут я уже почти бодр и полон надежд. Как же я сам до этого не допер?
***
Решительно вхожу в двери гостиницы и широким шагом марширую к рецепшену. Смотрю на администратора, как бык на красную тряпку и бросаю свою сумку на стойку.
- Хай...
- Добрый вечер, чем вам могу помочь?
Сейчас сосредоточусь и выдам.
- Управляющего сюда зови.
- Простите?
Главное не сбавлять темпа.
- У тебя чего, тампоны в ушах? Я говорю, управляющего сюда зови!
- Дело в том, что управляющего в это время, как правило...
Прыгаю пузом на стойку и хватаю этого жирдяя за грудки.
- Слушай ты, урод, я тебя сейчас стукну один раз по башке, и ты будешь какать, где попало. Я говорю управляющего сюда, мухой!
- В чем дело!?
Анька прерывает мой порыв и оттаскивает от стойки.
- Стоп, я тебе говорю, иди в машину!
Я мужик или не мужик!
- Я щас его...
Толстяк вопит, куда-то в сторону.
- Женя, позови охрану!
Анька разворачивает меня и толкает в спину, придавая направление движения.
- Иди в машину!
Мой пьяный пыл быстро уходит куда-то... зато откуда-то прилетает моя сумка и шмякается рядом. Надо же... я сказал «моя» бабской сумке. Докатился. Нагибаюсь поднять, а потом бреду на выход. Где-то краем затуманенного сознания слышу:
- Гм, не надо охрану, пожалуйста. Извините. Вас как зовут?
- Павел!
- Павел, вы простите мою подругу, она жена влиятельного человека. Просто они с мужем поссорились...
Толкаю дверь и выхожу на воздух. Господи, какое же все-таки это тело хилое. Даже в морду никому дать нельзя.
***
Аня садится в машину и протягивает листок.
- На, держи.
- Что это?
- Адрес твоей Карины.
Мое сердце подпрыгивает до небес.
- Как адрес? Подожди..Ты чего серьезно?
- Что я на Клару Новикову, по-твоему, похожа?
Я все никак не совладаю с радостными эмоциями:
- Слушай, откуда? Ни фига, себе!
- Элементарно Ребров. Администратор гостиницы вспомнил номер службы такси, которая довозила эту твою Карину.
Волна возмущения тут же лезет наружу. Что она заладила!?
- Никакая она не моя эта Карина!
- Ну, хорошо, довозила не твою Карину. В общем, я туда позвонила и нашла этого таксиста, который ее довозил.
- И чего? Он тебе все рассказал?
Анька самодовольно смеется.
- Слушай, поработай на радио с мое, с тобой и покойники заговорят.
Через полчаса мы уже по адресу и я бегу весь растрепанный к заветному подъезду. Даже каблуки не помеха. Сомова еле поспевает. У входа стоит фургон, куда грузчики что-то затаскивают. Мне это не нравится, и я торможу. Анька утыкается носом мне в спину.
- Чего?
- Мужики, вы с какой квартиры носите?
- С сорок шестой.
Точно, она, сейчас возьмем горяченькой.
- Бли-и-ин.
Летим мимо бабки - консьержки вверх по лестнице пешком - лифт ждать некогда. Запыхавшись, вламываемся в открытую дверь и обегаем комнаты - пусто. Я выскакиваю на балкон и сверху наблюдаю хвост уезжающего фургона... Слов нет, одни эмоции.
- Сука!
- Ну что, опоздали?
На полу валяются фотки Игоря Реброва.
- Как видишь..., - я чуть ли не вою. - Одни проколы...Черт!
Из меня, словно выпускают воздух. Я сникаю, не хочется ни говорить, ни думать. Всю дорогу до дома молчу, не обращая внимание на попытки Сомовой отвлечь меня разговорами.
***
Дома я натягиваю на себя пижаму и иду в спальню. Анька присаживается рядом.
- Ты может таблетку выпей, а? Легче станет.
- Да не станет мне легче, Ань.
- Ну, а ты выпей, может, станет.
- Ты себе даже не представляешь, как это - подходить каждый раз к зеркалу и видеть не себя. Что вот это все - не твое. Вот мозги - твои, а это хрен знает чье.... Ань, ты не знаешь, почему мне так хреново? Вот здесь прямо, что-то крутит муторно, понимаешь?
- Это тоска Гош.
Я уныло спрашиваю:
- Какая тоска?
- Ну, тоска. Ты наверно раньше не испытывал этого чувства? Многие люди с ним живут.
- Это чисто бабское, да?
- Нет, это чисто человеческое.
Она куда-то уходит, а потом возвращается и стоит в дверях.
- Что мне делать, Ань?
- Прежде всего, успокоиться. Я бы посоветовала тебе поваляться в теплой ванне, с душистым толстым слоем пены, расслабиться. Отключить мозги.
- Я не умею.
- А ты попробуй... Честно говоря, там для тебя уже все готово. Иди.
Она кивает в сторону ванной комнаты. Я вздыхаю, беру по пути стакан, бутылку виски, и иду расслабляться. Главное не уснуть и не утонуть...
Я погружаюсь в нирвану... С головой... А через полчаса вылезаю наружу сонный и умиротворенный, и сразу в постель.
- Ань, я все, меня нет. Спокойной ночи.
- Хорошо, Гош, сейчас я там уберу. Спи.
***
Утро. Я просыпаюсь по внутреннему будильнику, а потом резко сажусь в кровати. Нет, это не сон. У меня вырывается мучительное:
- А-а-а!
Щупаю грудь. Эта хрень, по-прежнему, не исчезла. Услыхав мои вопли, в спальню заходит Сомова с полотенцем на шее - видно после душа.
- Что случилось?
Кроме безнадежного стона я не в состоянии выдавить что-то из себя. Падаю назад на подушки и укрываюсь с головой.
- Что случилось, Гоша? Ну?
Она стаскивает с меня одеяло.
- Ань, как я выгляжу?
Слабая надежда, что у меня глюки.
- Ну, также как вчера, а что?
- Я этого не вынесу!
- Гоша. Ну, Гоша! Хватит.
- Ну, что-о-о-о?
- Я хочу с тобой поговорить.
- Да не с кем разговаривать. Меня нет!
- Вот подожди. Смотри. Вот посмотри на себя.
Аня достает зеркало и тычит им мне в лицо. Я уворачиваюсь.
- Вот посмотри. Что ты здесь видишь? Посмотри... Что ты здесь видишь?
- Мммм... Тупик в конце тоннеля!
- Гоша, ты пойми - ты больше не мужик, ты теперь баба, баба!
Чушь собачья!... Бред! Если у меня бабья тушка, то вовсе не значит, что я стал бабой!
- Что ты сказала сейчас?
- Игоря Семеновича Реброва больше нет. Понимаешь, нет! Есть Маргарита Реброва. И отчество тоже надо будет придумать.
- Ань, что ты за ересь несешь? У этой Маргариты вообще ни хрена нет - ни паспорта, ни трудовой книжки... ни водки, ни Родины, ни флага! Ни хрена!
- Зато у нее есть работа. Посмотри сюда!
Она опять тычет в меня зеркалом.
- Работа, родная моя есть у Гоши. Понимаешь меня? У Гоши! Все!
Я откидываюсь на подушку и снова укрываюсь одеялом с головой.
- Вот если будешь, вот так, лежать бревном, то у тебя не будет ни Гоши, ни работы!
Вылезаю наружу и сажусь.
- Ань, я может тупею в женском теле. Объясни тогда хоть ты мне - как я могу сохранить себе работу, если я улетел в Австралию!
- А вот у меня, как раз, есть идея. Пошли, хватит лежать.
Продолжение на стр. Я - Маргоша. 2 серия (часть 3)
