Я - Маргоша. 2 серия
2 серия
Через два часа я с триумфом выхожу из зала. Да что я - все довольны до пузырей, особенно Наумыч. Я иду позади, отдуваясь и нервно застегивая пиджак, и слышу восторженный голос Егорова, разносящийся по холлу редакции:
- Всем большое спасибо, господа.
Ему вторит довольный голос Лазарева:
- Господами мы были два часа назад, а теперь партнеры. Так сказать, в одной подводной лодке... Вы знаете, я должен признаться, что когда мы шли к вам, у нас было масса вопросов. Но выслушав до конца вашего очаровательного докладчика, не осталось ни одного.
Антон тоже вставляет свои три копейки:
- Ну, я думаю, что это заслуга всего коллектива.
Коллектива, коллектива, мог бы и меня,... то есть Гошу похвалить и поздравить, друг все-таки. Тем временем, Лазарев продолжает осыпать сотрудников «МЖ» комплиментами.
- Безусловно, у вас прекрасная команда. Где вы ее откопали?
Наумыч рад похвастаться и пошутить:
- Вы знаете, у меня есть волшебная лопата, но я ее никому не показываю. Это специфика нашей профессии.
Недавнее волнение все еще не отпускает меня, поправляю воротник и слушаю Лазарева:
- Правильно делаете, а если показывать, то только иногда, партнерам.
Счастливый Егоров объявляет долгожданный фуршет:
- А чтобы наше плавание было успешным, всех приглашаю в бар. Прошу!
- Замечательно.
Пока многочисленная компания заходит в подошедший лифт, Валик вдруг оборачивается ко мне:
- А ты к нам присоединишься?
Какая на хрен пьянка, у меня проблем выше крыше и полная прострация, как их решать.
- Не, я не могу.
Егоров оборачивается и настаивает:
- Есть вещи, которые надо делать через не могу.
Спорить с ним не хочется. Оглядываюсь на Калугина - он топчется сзади, отсекая путь к отступлению.
- Если только на пять минут, - говорю я неуверенно и захожу в лифт.
***
Скоро мы все уже в «Дедлайне», где накрыт большой общий стол. В руках бокалы. Я тоже плескаю себе коньяку. Наумыч берет на себя обязанности тамады:
- Друзья у меня тост. Хочу всем нам пожелать здоровья. И хочу пожелать нам везенья, потому что на «Титанике» здоровья было много, а удачи мало.
Рядом стоящий со мной Лазарев бубнит:
- Грамотно.
Егоров продолжает:
- Да, заряжай! А теперь слушай мою команду. Правым бортом бронебойным... Пли!
- Уррра!
Все тянут друг другу бокалы, в радостном желании зафиксировать восторг победы чоканием. Я опрокидываю в себя еще одну стопку с коньяком. Подвыпивший Лазарев, путано пытается перекричать музыку:
- Я, все забываю, как прости, вас,... тебя,... вас.. как...?
Самому бы не забыть, как.
- Маргарита, можно просто Марго.
- Марго. Скажу честно - я редко могу слушать женщину более двух часов... ха-ха.. Все - таки вам это удалось.
- Спасибо, я старался.
- Что ты делал?
- Старалась.
- А-а-а.
Пытаюсь уйти в толпу и натыкаюсь на Антоху. Тот поднимает бокал:
- Да, действительно, это было феерично. Мы с Гошей взбивали эту сметану целый год - и тут появляешься ты, и снимаешь все сливки. По-моему, это не справедливо.
Вот суслик. Сметану он со мной взбивал. Ведра ты подносил, да отмылки отмывал, а не взбивал. Мне неприятен его наезд, и я пытаюсь Зимовского отшить:
- Ты смотри аккуратней, а то язва откроется на нервной почве.
- Чего?
- Ничего.
Обхожу его и протискиваюсь ближе к столу, где опять пью. Егоров снова берет слово:
- Я вам скажу, что еще одно такое утро я бы не пережил. Марксисты-ленинисты, как говорят англичане - самое красивое в футболе, это счет. Так что за Реброва я возьмусь завтра, а сегодня - все. Бухаем! Я прощаю... А, нет, угощаю!... Ну, надо же, я своему коллективу говорю «бухаем»... Еперный театр, сегодня действительно исторический день.
Антон вопит:
- Борис Наумович, давайте за вас, мы вас обожаем. Урра-а-а!
***
Среди шума и криков я пытаюсь дозвониться Анюте. Мою голову по-прежнему занимает только одна проблема. Сомова отвечает:
- Да, Гош.
- Выручай, слушай, мне капец.
- Проблема с презентацией?
- Да причем тут презентация! Ты нашла мне эту стерву?
- Карину?
- Кого еще то?
- Я звонила мобильным операторам, они сказали, что номер вообще аннулирован.
- Бли-и-ин. Ну, сука!
Анька издевается:
- Игорь Семенович, ну теперь вы понимаете, что значит кувыркаться с бабами, про которых вы ничего не знаете? Где живут, где работают... Гош, я больше не могу с тобой говорить, у меня эфир.
Я ною в трубку:
- Анечка, родная, сделай что-нибудь, пожалуйста. Я сейчас сдохну. Забери меня отсюда.
- Гош, я не могу тебя забрать - я в студии.
- А я - в заднице! Анечка, ну сделай чего-нибудь, а?
- Все Гош, не могу говорить, я тебе перезвоню.
Я тащусь назад к столу и наливаю себе еще коньяку. Господи, что же делать? Неподалеку топчется Калугин с трубкой у уха. Невольно слышу его слова:
- Я же тебе сказал - у нас сегодня пре-зен-та-ция. Да, скоро буду. Я тебя тоже люблю. Все котенок, пока, давай.
У всех приятные дела, один я - урод недоделанный. Изобилие выпитой жидкости начинает сказываться, хочется в туалет. Вздыхаю и начинаю потихоньку пробираться к выходу.
- Извини, братан.
Не успеваю пройти и двух шагов, как слышу рядом голос Калугина и останавливаюсь.
- Марго! Ты как?
Это он мне?
- Никак.
- Трудный день?
- Не то слово, Калуга.
- Слушай, откуда ты знаешь, что меня так зовут?
В моей окосевшей голове уже раздрай и я не нахожу остроумного ответа.
- А... что трудно догадаться? Калугин значит Калуга.... Я смотрю, ты тоже рад, что Ребров свалил.
- Почему?
- Говорят, что вы с ним не очень ладили.
- А кто говорит?
- Общественность.
- Ах, общественность..., общественность всегда говорит. Мы с ним конечно разные люди и у нас с ним были чисто творческие разногласия. Я его всегда ценил и уважал как профессионала.
-Это ты говоришь мне, потому что я его сестра?
- Нет, не поэтому
- А почему тогда в прошедшем времени? Были..., уважал....
- Ну, это случайно.
Что-то я заболтался. А ведь шел с определенной целью.
- Ладно, не парься. Я тебя тоже..., в смысле Гоша тебя тоже... ценит как профессионала.
Потом концентрируюсь на поставленной задаче:
- Пойду, отолью...
***
У дверей туалета сталкиваюсь с выходящим мужиком, и мы переминаемся друг перед другом. Я тороплю:
- Ну, чего встал, как баран. Давай бей копытом, туда или сюда.
Это придает ему решимости, и он, наконец, отступает в сторону. Я прохожу внутрь, отрываю бумажное полотенце и, подойдя к раковине с зеркалом, промокаю вспотевший лоб и шею. В отражении ряд стоящих у писсуаров мужиков дружно поворачивает головы в мою сторону. Нет, чтобы по быстрее сделать дело и освободить место... Тут очередь уже. Я поворачиваюсь к ним лицом и спрашиваю у ближайшего:
- А чего это ты голубец уставился-то. Вам гей - парады запретили, вы теперь здесь тусуетесь?
Шарю рукой в поисках ширинки и не нахожу. Блин, я же в этой долбанной юбке. Совсем мозги плывут.
- Перепутала, с кем не бывает.
Закидываю сумку на плечо.
- Все пошла к девочкам. У девочек же прикольнее, да?
Зря только мужика обидел. Хлопаю его по плечу.
- Продолжайте, продолжайте.
После дамской комнаты возвращаться в зал уже нет ни малейшего желания, и я иду на улицу, на свежий воздух, в вечернюю прохладу. Выскакиваю и еле удерживаю равновесие, вцепившись в ручку выходной двери. По крайней мере, здесь моя голова кружится не так сильно, как в этой забегаловке.
- Фу-у-у.
Я глубоко вдыхаю и сгибаюсь, пытаясь остановить медленное кружение внешнего мира. Слышится приближающийся голос Калугина:
- Марго!
Он выскакивает вслед за мной, с моими сумкой и портфелем в руках. Я выпрямляюсь и он сует их мне.
- Подожди, ты забыла.
- Спасибо.
- Ты в порядке?
Конечно, нет. И морально, и физически. Что-то я не рассчитал с алкоголем.
- Да, я нормально.
- Давай, я тебе помогу.
Он забирает мои шмотки назад, поддерживает меня, а я пытаюсь сделать шаг в сторону машины, около которой стоит Анюта. Ноги ужасно болят, хочется снять туфли и идти босиком.
- Калуга, ты не в курсе, кто придумал эти гребанные шпильки?
- Нет
На ступеньках моя нога проваливается вниз и я ухаю куда-то в небытие, откуда меня тут же извлекает Калугин, успевая поймать под мышки.
- Так, тихо, тихо. Оп-па-на.
Он пытается меня удержать. Ну и видок у меня наверно - одна туфля слетела, глаза открываются с трудом, ноги не держат. Андрюха сжимает меня по крепче, потом встряхивает, пытаясь выпрямить и установить на ноги. Вот, молодец. Я бормочу:
- Капец
- Извини, я тебя кажется... я дотронулся до тебя.
О чем это он?
- В смысле?
- Ну, в смысле... вот.
Андрюха, мне бы твои проблемы...
- А это..., господи, да лапай, сколько тебе влезет...
Удерживая одной рукой меня, а другой сумки он нагибается и шарит где то внизу. Я, обхватив его за шею, с пьяным любопытством жду, стараясь не завалиться.
- Сейчас, так давай, вот вторая туфля, я тебе помогу... Ножку давай.
- Ой, я тебе Золушка, что ли?
- Да.
Пытаюсь взять процесс под контроль и отдираю от себя его руку.
- Дай я сама.
- Тихо, тихо.
Его руки переползают с ноги на мои бедра и поднимаются выше. Я пытаюсь опереться на своего невольного помощника.
- Фух.
А потом обхватываю за шею двумя руками. Так гораздо удобней.
- Кстати, принц, а преврати меня в мужика, а?
Калуга улыбается. Наверно, не может, жаль.
- Угу, я отпускаю его шею и, кажется самостоятельно стою на своих ногах. Хотя и продолжаю опираться на его руку.
- Пойдем, по-моему, ты немножечко выпила. Совсем чуть-чуть.
Ха!
- Немножечко? Ты бы уже сдох!
- Давай-ка... Есть предложение... я тебе лучше вызову такси. Или сам довезу до дома, давай?
Вот, все мы мужики одинаковы. Его где-то ждет телка, а он тут меня клеит. Обломишься. Я уже относительно прочно могу стоять на ногах и даже балансировать с помощью портфеля и сумки.
- Не надо, тебя котенок ждет.
- Какой котенок, Марго?
- А чего ты квадратные глаза делаешь? Я слышал..а, как ты по телефону чирикал.
- Ааа.
- Кстати, поздравляю, Гоша говорил, что ты у нас не по этим делам.
- Спасибо.
- А ты по этим... Хух... Ну все... за мной приехали уже.
Киваю на Аньку.
- Все... Котенку привет.
Потом плетусь к машине и слышу вслед.
- Передам... Осторожней!
Продолжение на стр. Я - Маргоша. 2 серия (часть 2)
