Я - Маргоша. 14 серия (часть 3)
14 серия (часть 3)
Во мне поднимается дикая волна раздражения. Столько времени убить на хрен знает чего. Смотрю на него исподлобья.
- Маргарита Александровна, я попросил отвечать сразу.
- Алексей Иванович, у нас здесь что, детский утренник?
- Почему утренник?
Он что, задался целью вывести меня из себя? Так ему это удалось! Я срываюсь на крик:
- Вы бы у меня еще спросили «Два кольца, два конца, посередине гвоздик», что это?!
- Ножницы... Я жду ответа.
- Ну, если сторож Герой Советского Союза, то будут, а если нет, то начнут с родных удерживать.
- Простите, не понимаю.
- Это я не понимаю!... Что вы за маскарад здесь устроили? Кто трупам пенсии выплачивает? Вы меня уже второй час этой ерундой мурыжите здесь.
- Не ерундой Маргарита Александровна. По стране ходит огромное число шизофреников.
Пытаюсь сдержаться, отвлечься, сижу с независимым видом, закинув ногу на ногу. Но внутри все клокочет.
- И вы считаете, что я один из них?
- Один?
- Ну да, человек. Он же один или нет?
- А-а-а-а, ну да, один... Скажите, пожалуйста, Маргарита Александровна, а у вас часто бывают, вот такие внезапные вспышки агрессии?
Не часто. Только при знакомстве вот с такими упырями.
- Гхм..., извините. Просто у меня в редакции вагон и маленькая тележка работы, простите.
Жестом демонстрирую, что дел у меня действительно выше головы.
Самойлов сама доброжелательность.
- Ничего, ничего... Мне и не такое приходится выслушивать. Ну, давайте, последнее задание.
- Давайте.
- Нарисуйте, пожалуйста, себя.
Протягивает мне чистый листок бумаги и карандаш.
- Нарисовать себя?
- Ну да, как вы себя видите.
Век бы такое не видать. Особенно в зеркале.
- Я что вам, Репин?
- Речь не идет о высокохудожественном произведении, просто нарисуйте себя на уровне палка, палка, огуречик.
Опять эта крокодилья удыбочка. Удавил бы гада. Но лишь бормочу под нос:
- Детский сад.
Раз он так настоятельно просит, вспомним детство. Старательно вывожу, высунув кончик языка, два кружка, один над другим, глазки, рот, палочки - ручки, палочки - ножки. Сверху нахлобучивую маленькому Гошке бескозырку и отдаю листок назад.
- Вот, пожалуйста.
- Это что?
- Как вы просили, палка, палка, огуречик.
- Нет, вот это что это?
Самойлов тычет пальцем в бескозырку.
- А это бескозырка с ленточками. Я так в детстве рисовал.
- Рисовал?
- Ну да, рисовал, ребенок, рисовал. Или нет?
- Ребенок рисовал. Маргарита Александровна, рисовал. Вам не кажется, что вы частенько отождествляете себя с мужчиной?
Подловил, таки, подлюка.
- Понимаете, дело в том, что я работаю в «Мужском журнале». Практически в мужском коллективе, фактически я занимаю мужскую должность, поэтому нет-нет, да и проскочит.
- Понятно, понятно, понятно. Ну... и думаю мы закончили.
- Слава богу! Скажите доктор, я там у вас не совсем чокнутая получаюсь?
- Чувство юмора - это хорошо. Редко встретишь такую женщину.
- Это комплимент или наоборот?
- А я всегда женщинам говорю только комплименты.
В конец расслабившись, делюсь собственным опытом:
- Зря, они потом на шею садятся.
Самойлов улыбается в ответ:
- Спасибо, что предупредили.
- Так мне подождать результаты или как?
- Нет, ничего ждать не нужно, идите, спокойно работайте. Все результаты я пришлю в офис.
- Все, всего хорошего!
Поднимаюсь из-за стола - слава богу, пытка закончена. На прощанье он мне выдает:
- Будьте здоровы!
- Спасибо.
Облегченно вздохнув, ухожу из кабинета.
***
Спускаюсь по лестнице в холл клиники и вижу Сомову, увлеченно о чем то беседующей с девушкой, недавно скандалящей перед входом. Кажется, ее тоже достал доктор Самойлов. Но мне сейчас не до Анькиных новых знакомых, нагибаюсь к уху Сомовой и шиплю, вмешиваясь в разговор.
- Капец, как он меня достал!
Анька сразу просекает мое желание обсудить с ней результаты «медосмотра» и начинает прощаться с девицей:
- Марин извини, мы с тобой потом договорим, ладно?
Пасусь неподалеку, ожидая, когда Сомова наговориться. До меня доносятся последние междометия:
- Да, спасибо вам большое.
- Ну, пока не за что.
Наконец, Анька подходит ко мне.
- Ну, что там у тебя.
- Да, капец, блин, причем полный капец. Его самого надо изолировать! Психолог недоделанный.
Сомова шепотом пытается пресечь мое словоизвержение:
- Слушай, ты можешь нормально изъясняться?
- Нет, я тебе объясняю, это детский сад какой-то, ясли. Картиночки, цветочки... Я сейчас прикидываю, что он мне там напишет.
- Да с чего ты взял то?
- Да, рожа у него мне не нравится. Хитрый он, как сто китайцев.
Анька задумчиво смотрит на меня, а потом оглядывается на отошедшую в сторону Марину.
- Слушай, ты видишь эту девушку?
- Ну?
- В общем, у нее странная история.
Эмоции продолжают меня колотить и я не выдерживаю:
- Слушай, я тебе рассказываю про себя, Евпатий-коловратий, причем здесь девушки? Мне на них плевать с высокой колокольни!
- Ребров, ты можешь меня нормально выслушать, до конца?
Поджав губы, пытаюсь заткнуться:
- Ну?
- Короче, я уверена в том, что в этой клинике странные завязки с крутоелом.
- В смысле?
- В смысле, вот эта Марина, она беременная.
- Поздравляю, что дальше?
- Ее начальник узнал о том, что она беременна и прислал ее сюда для осмотра. А здесь ей нашли какой-то странный диагноз - астма или аллергия. В общем, ее с работы с радостью уволили. Представляешь, каково беременной женщине без работы?
- Я этого представить не могу. Я вообще не понимаю, причем здесь я?
- Ты что, недоруливаешь?
- Я, недоруливаю.
- Хорошо, кто тебе сказал про этот медосмотр?
- Мне? Люся.
- Кто такая Люся?
- Люся, это секретарша наша.
- А Люсе, кто сказал?
- Да Ань, какая разница. Это обычная практика!
Сомова качает головой. И я, кажется, начинаю доруливать.
- Вроде бы. Подожди, а ты что думаешь?...
- А что, схема простая как грабли. Неугодного сотрудника начальник посылает на медосмотр, а здесь ему ставят какой-то диагноз. Потом с радостью увольняют. Ну, в общем, кому охота работать с больными людьми?
До нас доносится голос ушедшей Марины.
- Имейте ввиду, я это так не оставлю!
Мы с Сомовой оглядываемся на шум и я дергаюсь подойти поближе. Анька вдруг ловит меня за руку и тормозит.
- Иди сюда.
Мы отходим в сторону и ждем развития дальнейших событий.
- То, что вы сделали противозаконно!
Они проходят мимо - Марина и Самойлов.
- Девушка, во-первых, не кричите. Это все-таки медицинское учреждение.
Не обращая никакого внимания на нас, они останавливаются совсем неподалеку.
- Во-вторых, хотите жаловаться - жалуйтесь! В ООН, в ЮНЕСКО, в Страсбургский суд. Но я, как врач, вам рекомендую - не волнуйтесь. Вы, подумайте о своем ребенке.
- А-а-а, ты о ребенке моем вспомнил, да!? А то, что ты мать его без работы оставил, это как?
- Мы делаем свою работу, милая моя, понятно?
- Я вам покажу, как вы работаете.
Она начинает рыться в своей сумке. А Анька вдруг шипит мне в ухо:
- Слушай, Гош, я не могу, я сейчас ему в морду двину!
Ну, нет, это уже мужские разборки.
- Стой на месте, у тебя удар слабый.
Подхожу к взволнованной парочке.
- Алле, гараж.
Самойлов поворачивается в мою сторону и усмехается.
- Это вы мне, Маргарита Александровна?
- Тебе, тебе.
Кладу руку на плечо девчонки.
- Мариночка, погуляй ненадолго.
Сомова молодец - берет Марину за руку и уводит в сторону, приговаривая шепотом:
- Пойдем.
Ну, а я, совершенно успокоившись, говорю главному упырю клиники:
- Чего, разговорчик есть, отойдем на минуточку.
Я сейчас хладнокровен - передо мной враг, не Айболит. А тот спокойно пожимает плечами:
- Пойдемте.
Не знает, не знает Алексей Иваныч, с кем связался. Теперь разговор будет другой - я тебе не клуша какая-нибудь, Игорь Ребров и не таких обламывал!
Мы возвращаемся в кабинет Самойлова, к знакомому столу, заваленному бумажками и картинками. Садиться хозяин не предлагает и выжидательно смотрит на меня. Ну что ж, перейдем сразу к делу.
- Скажите-ка, Алексей Иваныч, а можно ли мне одним глазком взглянуть на это мое заключение?
- Извините, но подобные документы на руки мы не выдаем.
Кто бы сомневался. Скользкий, как жаба - ведь я и не просил на руки, а только взглянуть.
- Естественно, потому что там все плохо, да? Ну, скажите, что вы у меня там нашли? Шизофрения, паранойя, или может быть маниакально-депрессивный психоз?
- Простите?
- Или астма, как у той девушки?
- Послушайте Маргарита Александровна, я сейчас ведь полицию вызову.
Ух, ты, как страшно. Это он меня типа запугивает? Значит, точно - рыльце в пушку. Похоже, сам своей тени боится до смерти.
- Хо-хо-хо! Давай! Давай и сам сядешь. А пока они доедут, я тебе череп вскрою.
- Я не понимаю, чего вы добиваетесь.
- Все ты понимаешь.
Оглядываюсь на дверь.
- Значит так, слушай меня сюда, Гиппократ хренов, сейчас ты пишешь мне на работу праздничное заключение о моем великолепном здоровье, извиняешься перед той девушкой и восстанавливаешь ее в должности. Понял?
Этот гаденыш еще не осознал, с кем связался, думает - он, дескать, мужик и меня прогнет. Лыбится засранец своей жабьей улыбкой.
- А то, что?
- А то я найду лучшего адвоката для будущей мамы и закроем твою контору к чертовой матери.
- Бери ношу по себе, чтоб не падать при ходьбе!
- О-о-о-о... Ты еще кроме загадок, еще и поговорки знаешь?
- Угу.
- Да ты не волнуйся, я не упаду. Я главный редактор одного очень известного издательства, у меня очень много друзей. И стоит мне снять трубу, как ты пойдешь красить заборы.
Вижу, мои слова произвели впечатление, но он еще продолжает хорохориться:
- У меня тоже много друзей.
- Да?
- Я тоже могу снять трубу.
Становится забавно. Ну что ж, давай поиграем, как в покер, поблефуем - у кого нервишки крепче.
- Так давай, как в вестерне - кто быстрей. Хорошо, я даю тебе право первого выстрела.
Достаю свой мобильник и откидываю крышку.
- На, звони! Только не забудь сказать, кто и за сколько заставил написать тебя неправильное заключение. На, звони! Чего молчишь? Что, процессор перегрелся?
По глазам вижу, что он дрогнул, что он проиграл. Улыбка сползает, и он выдавливает из себя нехотя:
- Чего вы хотите?
Смотрю ему в глаза и молчу. Я уже все озвучил, и повторять - лишь терять преимущество.
Самойлов молча садится за стол и достает из папки чистый бланк...
***
Уже спустя пятнадцать минут спускаемся вдвоем вниз по лестнице к регистратуре, поставить на справке печать, а потом в холл, где к нам присоединяются Аня и Марина. Самойлов уводит девушку чуть вперед от нас с Сомовой. Удивительно, с этого упыря все, как с гуся вода - он уже улыбается, как ни в чем не бывало.
- Я должен признать, что произошла нелепейшая ошибка. Мы приложим максимум усилий, чтобы ее исправить. Я лично позвоню вашему начальнику и, думаю, вас восстановят на работе без особых проблем.
Марина победно оглядывается на нас с Анькой.
- Было бы не плохо, да.
- Ну, я думаю, после этого конфликт будет исчерпан.
Продолжение на стр. Я - Маргоша. 14 серия (часть 4)
