Маргоша 2: Девяносто девятая серия

Маргоша приглашает Сергея в гостиницу. Аня прячется в ванной, чтобы по первому зову выручить подругу. Но количество выпитой «шипучки» оказалось выше расчетных сил. Позже Маргоша с трудом припомнила адрес мамы Маши Васильевой. Какая там работа... Поздняя ночь. Пустой офис. Не сданные в типографию макеты журнала..., сырые статьи и звенящая голова. Ну, полный капец! Неприятности обрушились и на Егорова. Выяснилось, что на радиостанции через шесть месяцев истекает срок лицензии, а в издательстве тоже беда, его марксисты-ленинисты завалили сдачу номера, не справилось сердечко, свалился Наумыч...

	Катя горит желанием похозяйничать в квартире Андрея заменить мебель, переклеить обои, которым, кстати, больше лет чем Алисе. А в Алисочкиной комнате поставить спортивный тренажер.
	Но пылкие желания Кати, гаснут через равнодушное отношение к ней мужа, оставляя в больной душе лишь злость и раздражение.
	Маргоша сняла в гостинице комнату с двумя сан узлами, в одном из них для пущей безопасности подруги спряталась Аня Сомова.
	Все это девушки проделали, чтобы Маргоша пригласила на встречу Сергея и в непринужденной обстановке выудила из него информацию о Маше Васильевой и Паше.
	Но, несмотря на предупреждение Ани, Маргоша с Сергеем так увлеклись «шипучкой», что свалились «покимарить». Хорошо, хоть в помутненной памяти Маргоши сохранился домашний адрес мамы Маши Васильевой, который с таким трудом она выяснила.
	На работу Маргоша попала только поздно ночью с больной от бодуна головой.
	Зимовский через милицейскую базу «пробивает» данные на Машу Васильеву.
	С Катей произошел нервный срыв, когда она увидела журнал с изображением Марго в образе ведьмы. Она забыла забрать после школы Алису.
	Аня, представившись подругой Маши Васильевой, навестила ее маму.
	Марат сообщает Егорову, что ему просто втюхали радиостанцию, срок лицензии на радиочастоту которой истекает через полгода. И продлить его о как не просто, тем более без связей Марата в министерстве. «Обули пенсионера на бабки!» - злорадствует Ремнев.
	Доверчивое сердце Наумыча с трудом выдержало удар.
	Но сообщение в редакции о завале с номером окончательно подкосило Егорова.