Я - Маргоша. 23 серия (часть 4)
23 серия (часть 4)
Я мог бы поспорить у кого опыта больше, но не буду, только развожу руки в стороны, соглашаясь, а потом стряхиваю пепел с сигары в пепельницу. Валик вдруг делает стойку:
- А, кстати, вон она.
Антон тут же начинает крутить головой по сторонам:
- Где?
- Ну, вон!
Кривошеин машет рукой в сторону входа и Антон оглядывается. Я тоже пытаюсь вытянуть шею и разглядеть, где там Мокрицкая... Зимовский вновь поворачивается к нам:
- Как говориться, на ловца и зверь! Ну, что я пошел?
Киваю:
- Не пуха.
- Лучше скажи «с богом!».
Антон выбирается из-за стола и направляется навстречу Эльвире. Валик вслед бормочет:
- Иди.
А потом начинает нудеть свои паникерские песни:
- Слушай Марго, а если она его бортанет, а?
Задумчиво смотрю вслед Зиме и пускаю красивые колечки дыма изо рта. Все-таки, насчет хитрых финансовых комбинаций, котелок у Антохи варит быстро. Потому и держим. Кривошеин опять меня дергает:
- Слышь, Марго.
Достал уже! Оборачиваюсь:
- Что-о-о?
- А если она его это... фьють... прокинет, что тогда?
Сосредоточившись, наблюдаю, как Зимовский с Мокрицкой, у входа, отойдя в сторонку, активно перешептываются. Походу он ее уломает. Сопящий рядом Валик ждет ответа, и я его радую:
- Квартира есть у тебя?
От счастья у того враз язык начинает заплетаться:
- Причем здесь... моя квартира!?
- Возьмем кредит, оформим под залог.
Кривошеин тотчас просыпается и начинает сопротивляться:
- Ага, щас!
- Тогда сиди..., - поджимаю губы. - И не гунди! Тебе бы, Валентин, в Министерстве паники работать!
Наконец переговоры заканчиваются, Антон с Эльвирой заходят в зал и направляются к нашему столику. Мокрицкая, нервно улыбаясь, приветствует:
- Добрый вечер.
Я киваю, а Кривошеин суетливо здоровается:
- Привет, привет...
Эльвира не торопясь присаживается к нам за стол, а Зимовский пристраивается рядом с ней.
- Я на секунду, ненадолго... мне, - она смотрит на Антоху. - Антон Владимирович обрисовал, вкратце, вашу проблему. Так вот, я готова помочь.
Слава богу! Поднимаю глаза к потолку со словами благодарности.
Валик пьяно смеется, и Мокрицкая делает строгое лицо:
- Э-э-э-э... имейте в виду, деньги должны быть в понедельник!
Стараюсь уверить ее в нашей благонадежности:
- Само собой!
Если самому не верить, то не стоит и начинать. Это любой игрок в покер скажет. Эльвира проникновенно смотрит мне в глаза:
- И еще. Маргарита Александровна, я это делаю исключительно ради вас!
Прикладываю руку к груди в знак безграничной признательности.
- Потому что вы здесь единственная, - она бросает взгляд на Антона, - кому я еще доверяю!
Валика, кажется, совсем развезло. Страх и шампанское - жуткая смесь. Он пьяно бормочет:
- Вот молодец, молодец... Шампанского хочешь?
Эльвира берет чей-то полупустой бокал и пьет. Все! Вдавливаю сигару в пепельницу... Теперь остается только зайти кое-куда, на дорожку, попудрить носик и можно по домам... Жаль, что Анька сегодня допоздна на радио... Придется оставить машину здесь на стоянке и ехать на такси.
***
На следующее утро уламываю Сомика сначала довезти меня до редакции, а уж потом ехать к себе в «Селену». Пока поднимаюсь в лифте оглядываю себя - ну что, собран, подтянут, готов к бою. На мне новая синяя блузка с белым воротничком и короткими рукавами, черные обтягивающие брюки. Сегодня причесывала и делала макияж Анька, так что решение привлекать мужиков яркими красками на face - не мое. В холле сталкиваюсь с Зимовским, и мы вместе идем ко мне в кабинет. Антон с довольным видом сообщает:
- Ну что, поздравляю.
- С чем?
- Как с чем? Деньги уже на базе.
Снимаю сумку с плеча и бросаю ее в кресло у стены:
- В смысле у Барракуды?
- Да нет... На данный момент база - это я.
Он оглядывается на дверь, и я жду продолжения.
- А у Барракуды они будут, - Антон смотрит на часы на своей руке. - Где-то, через полчаса.
Лучше об этом не разоряться. В нашем офисе, даже у чайных ложечек, кажется, есть уши.
- Не ори, там Егоров шастает.... Давай, вали - движением руки, задаю ему направление на выход.
Антон не успевает сделать и двух шагов, как в дверях появляется Наумыч. Принесла нелегкая... и, как всегда, не вовремя. Зимовский расплывается в а заискивающей улыбке:
- Здравствуйте!
Егоров не торопясь идет через весь кабинет, прямо ко мне. Приходится изображать радость и радушие:
- Доброе утро, Борис Наумыч.
Егоров благодушно посматривает на Антона.
- Доброе утро. Ну что, новый зам не обижает?
Ну, если не считать драки, привода в милицию и желания отдать меня Барракуде на растерзание, то в остальное время, в последние два дня, поведение вполне сносное. Пытаюсь отшутиться:
- Да нет, пока шелковый. И потом, я сама могу обидеть.
Антона уже нет - смылся. Но Егорову он и не нужен:
- Это точно. Да! Я чего зашел... Сегодня надо бумагу проплатить, поторопи Эльвиру - пусть не задерживает. Кстати, финансы у нее.
- А-а-а-а.
Блин, вот так всегда, то понос, то золотуха.... Бумагу ему проплачивать приспичило. В раздумьях поджимаю губы, но ничего путного в голову все равно не лезет. Вздохнув, изображаю улыбку и радость:
- Да Борис Наумыч, разберемся, порешаем.
- Я не сомневаюсь, вот, молодец.
Он ту же разворачивается и идет на выход, а мне остается кусать губы. Чего теперь делать-то?
- Капец...
Куда ни кинь - везде клин. Отказаться - триндец, согласиться и проиграть - двойной триндец. Хоть так, хоть эдак, а все равно идти по миру... Остается лишь молиться о выигрыше и лезть напролом.
***
Не проходит и пятнадцати минут, как в кабинет врывается Эльвира. Стою себе спокойно, у окошка, никого не трогаю, бумажки перебираю, те, что Люся принесла и вот на тебе - Мокрицкая с выпученными глазами. Летит прямиком ко мне:
- Эльвир, что случилось?
- Маргарита Александровна - мне кранты!
- Так, успокойся. Все будет хорошо.
- Где ж, будет?! Егоров сказал оплатить бумагу сегодня же!
- Ну, я в курсе.
- Да? И что? У меня в кассе денег ни копья, а он сказал, что рассчитается с ними до обеда! Вы понимаете?
Пытаюсь ее утихомирить:
- Я понимаю, Эльвир. Значит, надо что-то придумать.
Мокрицкая прижимает руку к груди и чуть ли стонет:
- Вот, давайте вы с Зимовским, будете чего-нибудь придумывать, а мне, пожалуйста, верните деньги!
Мне остается лишь виновато развести руками:
- Я не могу, деньги сейчас у Антона.
- Да мне какая разница! Пусть принесет! На меня Егоров и так косяка давит, каждую минуту спрашивает.
Облокотившись рукой о спинку кресла, чуть подаюсь Эльвире навстречу и проникновенно смотрю ей в глаза:
- Ну-у-у-у... ты скажи, что ты уже проплатила.
- А что я поставщикам скажу?
Тяжко вздыхаю:
- Ну, я не знаю, ну, придумай что-нибудь, уболтай их, как-нибудь... Ты же можешь! Пожалуйста.
Эльвира пыхтит несколько секунд, а потом выдает:
- Нет, Маргарита Александровна, извините, но я, из-за ваших афер, терять работу не собираюсь!
Отвожу глаза в сторону. Прекрасно тебя понимаю, мне и самому все это не нравится. Только что делать-то?... Отменять? Нерешительно беру мобильник со стола.
- Ладно.
Набираю номер Зимовского. Как только звонок проходит, тороплюсь:
- Алло Антон?
- Марго, я сейчас занят.
- В общем, отбой.
- Подожди, что значит отбой?
- То и значит, деньги нужны здесь в редакции.
- Марго, ты что не понимаешь? Я уже... Я уже все отдал, да!
- Не поняла. Это когда?
- Что значит когда? Пять минут назад, да.
Уж и не знаю, печалиться или радоваться.
- Понимаешь, Эльвира в истерике - Наумыч ее поедом ест!
- Ну, так успокой, ее.
- Боюсь, одной мне это не под силу.
- Я уже поднимаюсь в офис. Угу. Все!
Эльвира смотрит на меня с испуганной надеждой, но порадовать ее нечем - с огорченным видом захлопываю мобильник, и пожимаю плечами:
- Извини, но мы опоздали.
Мокрицкая потерянно что-то бормочет, суетливо дергая руками, то поправляя что-то на блузке, то прикладывая руку к груди, по-моему, она мысленно уже в камере - ее взгляд бродит где-то в космосе. Запинаясь, она выдает:
- У тебя это... валерьянка есть?
Окидываю взглядом стол заваленный бумагами:
- Нет... Чего нет, того нет...
У меня есть другое лекарство от стрессов. Нагибаюсь и шарю в нижнем ящике стола:
- Может, коньячку?
Мокрицкая отмахивается и, скуля, кидается прочь из кабинета. Нет, ну а чего? Кричу вслед:
- Эльвира!
Но та уже не слышит, как пришла с вытаращенными глазами, так и ушла.
***
Походу мне крышка. Если в понедельник деньги не вернутся, не то что без штанов и квартиры, еще и без работы останемся. Не могу ни о чем сейчас думать. Такой айсберг ни один «Титаник» не выдержит. Пялюсь в окно сквозь жалюзи, и от бессилия сжимаю кулаки.
- Думай, Игорь, думай!
За моей спиной раздается голос:
- Марго!
От неожиданности вздрагиваю и испуганно оборачиваюсь, Так резко, что взметнувшиеся волосы, падают на лицо. Стоп-машина, это не Барракуда! Калугин стоит возле двери:
- Марго, извини, ты не занята?
Очень даже занята. Но не тем, чем надо. Надо успокоиться и привести себя в порядок. Откидываю рукой растрепавшиеся волосы за спину.
- Нет, проходи.
Я так и стою позади своего кресла и пока никак не могу собрать мысли в кучку. Андрей, видимо, чувствует мою внутреннюю колготню:
- У тебя все в порядке?
Тереблю нервно подбородок:
- Да, а у тебя?
- Ну, тоже, все хорошо... отлично.
Хотя мои мысли сейчас не здесь, повторяю за ним:
- Отлично.
Он молчит, и мои мысли за это время уходят отсюда все дальше и дальше. Андрей продолжает неуверенно топтаться возле стола, то глядя на меня, то отводя глаза в сторону. Ясно, это не по работе... Совсем теряю интерес к разговору. Андрюха - все потом, приходи в понедельник!
- Я хотел спросить, что ты делаешь завтра вечером.
Вопрос ставит в тупик. В смысле? Чего-нибудь да делаю. Вот что буду делать в понедельник, вот вопрос вопросов!
- Завтра? Да вроде ничего.
- Точно?
Завтра суббота, что я могу делать? Отсчитывать минуты до понедельника, наверно. Снова хватаю себя за бороду...
- Ну да, а что?
- Ну, я просто подумал, может быть, я что-то приготовлю, и ты в гости придешь?
Чуть расслабляюсь и пробую шутить:
- Махито, например?
- Ну, да, кстати, у меня еще мясо неплохо получается.
Махито это хорошо... Легче будет дожить до понедельника, если все накроется медным тазом... И пойдем с Антошей, Валиком и Эльвирой по этапу... Ладно, как там, у классиков? Устроим пир во время чумы! Когда еще удастся натрескаться мяса с махито? Смотрю на Андрея с грустной улыбкой, и он улыбается в ответ:
- Так тебя ждать?
- Не вижу повода, чтобы отказать.
- Отлично, значит, я тебя жду!
Я опять погружаюсь в нирвану поисков выхода из своих проблем и уже на автомате бормочу:
- Само собой.
- Да и можешь не обедать, потому что будет очень много всего.
Пытаюсь вернуться к разговору, хотя удержать смысл слов становится все проблематичней. А чем он? Не обедать? Обращаю все в шутку:
- А-а-а... Ну, тогда я и завтракать не буду.
Он смеется, и я отворачиваюсь к окну, возобновляя размышления и продолжая теребить подбородок. Это, наверно, нервное... «Думай. Игорь, думай». Андрей опять что-то спрашивает. Концентрируюсь.
- А, последний вопрос, скажи, пожалуйста, что у тебя с Зимовским?
Продолжение на стр. Я - Маргоша. 23 серия (часть 5)
