Я - Маргоша. 17 серия (часть 3)
17 серия (часть 3)
Мне совсем плохо. Я опускаю голову, ожидая, когда хоть немного отпустит. Как сквозь вату слышу голос Андрея.
- Марго?
Рядом раздается громкий Наташин голос:
- Не одно так другое, представляете, ее гаишники тормознули, то огнетушителя нет, то...
Блин, когда же ты заткнешься! Андрей ее прерывает:
- Наташ, подожди... Мы, пожалуй, пойдем.
Чувствую его сочувствующий взгляд на себе.
- Ка-а-ак, ребята! Время же детское.
Она присаживается к столу и смотрит то на Андрея, то на меня. И продолжает визжать:
- Да и потом, сами поели, а я тоже хочу!
Да не ели мы еще ничего, успокойся. Но, Калугин тут же реагирует:
- Тебе заказать, что-нибудь?
Он что, надо мной, издевается? Мы так отсюда еще сто лет не уберемся. Держась за бок, продолжаю смотреть и удивляться этому индивидууму. Егорова же своего упускать не собирается.
- Да! Я рис буду.
Заботливый наш ищет глазами официанта и тут же машет тому рукой.
- Будьте добры, порцию этого вашего фирменного риса. Принесите нам! Спасибо.
Нам! Удивительный человек. Похоже, про меня уже и забыл. Скептически окидываю взглядом эту парочку, ню-ню.
Егорова продолжает щебетать:
- Андрюш, а пойдем, пока, потанцуем? Пока фирменный рис там готовят.
Вот, стерва! Пытаюсь вложить в свой взгляд всю брезгливость, которая накопилась у меня за сегодняшний вечер. Калуга посматривает на меня и на ее предложение отрицательно качает головой:
- Я не умею.
- Ты что!? Ну, такой талантливый человек и не умеет танцевать? Правда, Марго?
Отстань ты от меня. И так тошно!
- Если ты обо мне, то у меня нога болит.
Наташа с голосом полным сарказма тянет:
- Жаль!
Но очевидно, что ни капельки. А потом поворачивается к Калуге:
- А у тебя, тоже, нога?
- Я, пас.
Наташа решительно поднимается, хватает Андрея за руку и пытается тащить за собой.
- Пойдем, я тебя научу, и ты сам не заметишь, как втянешься!
С любопытством и тайной надеждой наблюдаю, что же будет дальше, наблюдаю за реакцией Калугина. Ну, сделаешь, наконец, ты свой выбор или нет!? Давай, поставь на место эту сопливую дуру! Мне так хочется побыстрей это услышать, что я его провоцирую:
- Иди, Андрей, действительно, сходи, что тут такого? Попытка, не пытка.
Мой голос натянут и наигран, я даже слышу, как он фальшив. Андрей продолжает смотреть на меня, будто чего-то ждет... Я тоже жду, и, кажется, напрасно... Блин, что тут такого сложного - выбрать одну бабу из двух. Не то, чтобы это было мне так нужно, но дело принципа! Терпеть не могу эту выдру... Ну, выдай хоть что-нибудь, а? Рявкни на нее «Нет, я останусь!»... Или демонстративно уйди с ней... Но, только, не сиди истуканом, будто тебе все равно! Тупая Егорова, будто не замечая наших переглядываний, хватается за мои слова:
- И я о том же!
Она тянет Калугу за собой, и он послушно, оглядываясь, плетется за ней. Ну, вот... выбор сделан... Но это все лирика. Боль в боку не проходит. И внизу живота тоже. Может траванулся? Продолжаю прислушиваться к своему состоянию, которое мне нравится все меньше и меньше. Вот, опять отдалось, морщусь и беззвучно охаю. Как же мне хреново! Конкретно, физически хреново. И не только в боку, что-то там внизу туловища неправильно. Не так как всегда. С трудом поднимаюсь, опираясь на край стола и оставив сумку, висящей на стуле, торопливо отправляюсь в туалет. Добравшись там до зеркала, опираюсь на раковину и приближаю face к отражающей поверхности. Ну и видок! В гроб кладут краше.
- Бли-и-и-ин! Ну, как же мне хреново.
Нет, все-таки внизу что-то происходит. Расстройство желудка или с мочевым пузырем? Хрен знает, какие у баб болезни бывают.
- Да что ж там такое!?
Морщусь от тянучей боли, которая охватывает уже, кажется, весь низ, отворачиваюсь от зеркала и наваливаюсь без сил рукой о стену.
-Фу-у-у-у...
Опускаю глаза вниз, пытаясь переждать и успокоиться. Но нет, только хуже. Вскидываю голову вверх и с силой бью ладонью о стену. Блин, кажется, все-таки, мочевой пузырь.
- Черт, ну, на хрена я пил этот махито?
Перехожу к другому зеркалу и упираюсь в раковину двумя руками - меня крутит и шатает от всех этих непонятных ощущений.
- Е-мое, ну это же невозможно!
И вдруг застываю, с ужасом чувствуя, как что-то изменилось, там внизу, будто что-то потекло. Опасливо опускаю глаза вниз, потом резко опускаю голову... Блин, ужас, обделался что ли? Какой позорище-то... Отхожу от раковины, нагибаюсь, осматриваю с опаской ноги. Нет, вроде внешне все, как прежде. Что же это было? Продолжаю прислушиваться к себе, опять таращусь в зеркало, уперевшись руками в раковину... Стой, не стой ясности не будет. Надо решиться и заглянуть правде в трусы. А, будь, что будет!
- Да, ну, на фиг!
Закрываюсь в кабинке туалета, задираю подол платья, спускаю вниз колготки с трусами... На белье, на ногах что-то темное и липкое К горлу подступает комок рвоты. Это, что за гадость? Это, кровь? Меня начинает тошнить, и голова начинает кружиться от ужаса - кажется, я умираю! У меня внутреннее кровотечение! Но откуда? И тут я понимаю, что это такое. И от этого мой вопль еще отчаяннее.
- А-а-а-а-а-а-а-а!
Господи, наверно это надо чем-то заткнуть. Судорожно оглядываюсь вокруг, отматываю, наверно, четверть рулона туалетной бумаги и запихиваю его в трусы. Капец, капец, капец! Торопливо натягиваю колготки вверх, одергиваю платье, открываю дверь кабинки и выползаю в раскоряку, на полусогнутых, наружу. Замираю в дверном проеме, цепляясь за него двумя руками, и, наклонив голову, стираю ладонью холодный пот со лба.
- Капец! Это же полный капец, полный капец...
Утыкаюсь головой в косяк двери и из груди рвется отчаяние:
- Мамочка я сплю?
Наконец, собираюсь с силами и, оттолкнувшись рукой от стены, иду в зал, где веселье продолжается своим чередом и играет музыка. Сесть уже не решаюсь, оглядываю танцующую толпу, среди которых, где-то, Андрей и Наташа. Но я их не вижу. Слава богу, их нет за столом, а то ведь стыда не оберешься. Снова прислушиваюсь к себе. Теперь это уже не так болезненно, но зато противней. Я морщусь, склонившись над своим стулом, снимаю со спинки сумку с пиджаком и вешаю ее на плечо. Потом пугаюсь - нет, так дело не пойдет, вдруг там сзади... Стыдобища-то... Снимаю сумку и, прикрываясь ею с тыла, отступаю к выходу, лавируя между столами и стульями.
***
Выхожу из ресторана и мысленно благодарю Калугу, что не потащил меня, за тридевять земель, на другой конец города. Как-нибудь доковыляю до дома. Пешком меньше проблем - помню, однажды, уже давно, одна моя бывшая так угваздала сиденье в предыдущей машине, что пришлось менять чехлы. Все также прикрываясь сумкой, захожу в ближайшую аптеку и испуганно разглядываю ряды витрин с выставленным «товаром». Нет, одному с таким изобилием не справиться. Достаю мобильник и набираю номер Сомовой. Наконец та откликается
- Алле.
Я буквально шиплю в трубку:
- Ань! У меня капец!
- Кто бы сомневался... Какой по счету?
- На этот раз самый, самый, самый полный!
- Ну, ладно, что случилось?
Пытаюсь говорить тише:
- Ань, я сейчас в аптеке.
- Господи, что-то произошло?
- Короче Ань...
Черт, язык не поворачивается говорить о таких вещах. Загораживаю трубку рукой:
- У меня эти!
- Что, эти? Я не понимаю. Что, эти?
- Что? Что ты не поняла?
Убираю руку от трубки. Нарочно, блин, придуривается?
- У меня начались! Ну, что ты как маленькая!
В трубке раздаются смешки:
- А-а-а... Хе... Ну, поздравляю, тебя.
- Ты сейчас издеваешься надо мной? Ань, слушай, скажи, что мне надо купить, а то я здесь как партизан.
- Ну, я думаю тебе лучше всего купить упаковку тампонов. Ну, просто, подойти к кассиру и попросить.
- Ань, ты вообще соображаешь, что ты говоришь. Как я попрошу?
- Ну, элементарно.
Нервно вздыхаю. Ну, вот как, мужику, спрашивать про эти ваши тампоны? Я даже не знаю, как они выглядят.
- Да, у тебя всегда все элементарно, блин!
Захлопываю крышку мобильника и топчусь на месте, морально собираясь с духом. Неожиданно рядом раздается женский голос:
- Простите, я могу вам помочь.
- Да... Девушка... э-э-э
Пытаюсь сформулировать.
- Пожалуйста... Вы не могли бы, мне... Как бы вам объяснить-то... Ну вы понимаете, да?
- Что вас интересует?
Язык как деревянный. Мучительно выдавливаю из себя:
- Как вот это объяснить...
Сотрудница вдруг радостно кивает:
- Понятно, пройдемте со мной.
Ну, слава богу. Она ведет меня совсем к другой полке и сует в руки пару каких-то коробочек.
- Выбирайте! Вот эти стандартные две полоски, вот эти немецкие, они конечно достовернее. Но на более больших сроках. У вас какая неделя?
Если лично про меня, то и месяц бабский не прошел. Это я и без твоих тестов знаю.
- Четвертая.
Съюморил, можно сказать.
- Тогда, лучше эти.
Она сует пачку с тестом в руки, и я тороплюсь уйти от нее подальше.
- Спасибо, большое.
Достаю мобильник и снова звоню Аньке.
- Алло. Ну, как?
- Как, как... Никак!
- Я же тебе все объяснила.
- Ну, извини, тупой я.
- Ладно, со временем привыкнешь.
- Типун тебе на язык!
- Ладно, ладно... дай трубку кому-нибудь из персонала.
Оглядываюсь и вижу неподалеку еще одну девушку в форменном халатике. Отлично! Подхожу к ней, жестом показываю на свое горло и, выдавая хриплые рулады, сую ей в руку телефон. Они о чем-то говорят c Сомовой на своем птичьем языке - тампаксы, шматмаксы, прокладки, закладки... Через пять минут я уже у кассы.
- Фу-у-ух.
***
Пока иду домой накручиваю себя открывающимися прелестями женской жизни... Господи, да чего же там внизу все гадко и противно! Единственная мечта - быстрей добежать до дома, очиститься от всей этой скверны и завалиться спать... Стараюсь не смотреть по сторонам - кажется, что все встречные смотрят на меня, знают обо мне, и брезгливо хихикают, оглядываясь вслед. Я снимаю пиджак и обматываю его вокруг пояса. Лучше мерзнуть, чем чувствовать себя грязным мутантом. Буквально врываюсь в квартиру с разнесчастным видом и муторным состоянием души. Издерганный и нервный зажигаю свет в прихожей, швыряю ключи на полку, торопливо скидываю туфли и несусь в гостиную. Навстречу спешит Сомова:
- Привет, ну, как ты?
Как, как... отвратительно. Ощущение, что там, внизу, уже все вымокло и слиплось.
- Ань, капец!
Анька дергается успокоить меня, но я шарахаюсь в сторону и ору:
- Не трогай меня!
- Господи, Гоша!
- Я весь замызганный, как последний урод!
Она усаживает меня на диван.
- Успокойся, это же ерунда, отстираем все.
- Да причем здесь отстираем, ты что, не понимаешь, что происходит?
Сомова поднимает глаза к потолку и терпеливо говорит:
- Понимаю.
- Ни хрена ты не понимаешь! Я мутант, ясно? Я хрен знает что! Меня в зоопарк нужно сдать и людям показывать!
Раскачиваюсь взад - вперед, как китайский болванчик. Хочется плакать и орать. Или, наоборот, без разницы.
- Так, прекрати истерику. Ты купил, что я тебя просила?
Не могу остановиться и продолжаю причитать:
- Я не мужик и не баба! Природа с черепахой и то лучше обошлась.
- Я тебя спрашиваю, ты купил, что надо?
- Да, купил.
- Ну, давай сюда.
Лезу в сумку и вытаскиваю оттуда пухлый пакет с подарками для Маргариты Александровны. Сомова тут же сует в него нос.
- Ну-ка... Все! Пошли со мной в ванну.
Продолжение на стр. Я - Маргоша. 17 серия (часть 4)
